Городская анонимность в российской фотографии конца XX века
«Считаю, что в будущем фотография должна быть такой, какой пришлось заниматься мне: открывающей жизнь в мгновенной ситуации»
Михаил Дашевский в одном из интервью
Михаил Дашевский, «У Московской синагоги», 1963 г.
Рубрикатор
(0) Концепция
(1) Документальность (2) Экспрессивность (3) Минимализм (4) Символизм
(5) Заключение
Михаил Дашевский, «Зонтики», г. Москва, 1965 г.
(0) Концепция
Городская анонимность — феномен, возникающий в точке пересечения урбанистики, социальной изоляции и визуальной культуры. В условиях позднесоветской и постсоветской реальности город перестаёт быть пространством идеологического единения и становится зоной истинной демонстрации места человека. На фоне масштабных перемен, который принёс с собой конец индустриального времени, распад имперского мифа и индивидуализацию, фотографы начинают по-новому смотреть на человека в городской среде: не как участника, а как прохожего, не как героя, а как тень. Цель исследования — проследить, как тема анонимности визуально репрезентируется в российской фотографии через разные художественные языки, а также выявить эти языки для дальнейшей личной работы с уличной фотографией.
Отбор производился по принципу репрезентации одиночества, изоляции, утраты связи между пространством и личностью. При выборе изображений были важны эстетика серого города, пустота, обезличенные прохожие, архитектурное доминирование и психологическая дистанция или, наоборот, слом этой дистанции. Материал подбирался по трём различным подходам к изображению города и человека в нём, каждый из которых воплощён в творчестве ключевых авторов: Михаила Дашевского, Игоря Мухина и Александра Слюсарева. Соответственно, рубрикация визуального исследования основана на выводах, которые я сделала по мере анализа изображений из открытых источников. Моя работа структурно делится на три блока, посвященных трём визуальным стратегиям в городской фотографии.
В ходе анализа изображений использовались научная статья Яна Игоревича Тяжлова и Дмитрия Константиновича Манохина как источник информации о композиционных приёмах и методах демонстрации риторики анонимности в уличной фотографии. Также были изучены интервью с фотографами, с целью рассмотрения их личного взгляда на искусство уличной фотографии, а также отношения к человеку городском пространстве.
Анонимность в российской городской фотографии конца XX века — это не просто тема, а визуальный симптом эпохи. Каждый из авторов, работая в собственной эстетике, фиксирует одну и ту же суть: невидимый человек в городе. Исследование предполагает, что именно через разнородные визуальные стратегии, такие как документальность, экспрессивность и минимализм раскрывается глубокое культурное переживание — отчуждение. Это отчуждение и составляет фундамент анонимности: человек не узнаёт себя в городе, город не узнаёт человека. «Если ты хочешь снять душу — иди в портрет. Если хочешь снять мир без души — снимай город. Он честнее», — приписывается Слюсареву в воспоминаниях поэта Виктора Кривулина.
Игорь Мухин, серия «Ленинград. СССР», г. Ленинград, 1986 г.
(1) Документальность
Документальность как метод наблюдения за одиночеством в городе особенно ярко проявляется в работах Михаила Дашевского. Его фотографии — это форма фиксации и аккуратного вглядывания в обыденность, в которой человек оказывается частью городской среды, но не её центром.
Михаил Дашевский, «Дождь на Курском вокзале», г. Москва, 1963 г.
Одним из основных способов наблюдения у Дашевского является эффект «шевелёнки». Здесь прохожие становятся довольно абстрактным элементом кадра, который взаимодействует с неживым городским миром вокруг.
(1) Михаил Дашевский, «Тени жизни», г. Вильнюс, 1979 г. (2) Михаил Дашевский, «Двое в стекле. Рязанский проспект», г. Москва, 1984 г.
Подобный эффект размывает лица и события, зачастую демонстрируя визуальное доверие к той действительности, которая создаёт окружение персонажей фотографий Дашевского. Человек здесь не так важен, важна его незаметная повседневность.
Например, на фотографии «Новый год в НИИ» подвижность персонажей на фоне статичного интерьера будто подчеркивает, что они здесь — временные гости. Люди не принадлежат пространству, они находятся в нём, но не растворяются, а призрачно существуют.
Михаил Дашевский, «Новый год в НИИ», г. Москва, 1963 г.
Второй полюбившийся документальный приём у Михаила Дашевского — запечатление людей через какой-то барьер. Подобный эффект подчеркивает человеческую изолированность в городском потоке: даже в толпе человек отчуждён и эмоционально далёк от окружающих его горожан.
Михаил Дашевский, «Автопортрет», 1962 г.
Зеркала и мутные стёкла искажают реальность, делают человека частью урбанистической среды, стирают индивидуальность персонажа.
Михаил Дашевский, «Ночное кафе», г. Москва, 1962 г.
Михаил Дашевский, «Зонтики», г. Москва, 1965 г.
Михаил Дашевский, «С работы», г. Москва, 1969 г.
Михаил Дашевский, название неизвестно, данные неизвестны
Также это позволяет создать эффект двойного пространства, что ещё сильнее стирает образ личности. Герой кадра будто объединяется с пространством, становится частью интерьера или городской среды.
Михаил Дашевский, «Колбасный магазин», г. Москва, 1970-е годы
(1) Михаил Дашевский, «Ателье на Кузнецком», г. Москва, 1972 г. (2) Михаил Дашевский, «Таллин в стеклах», г. Таллин, Литовская ССР, 1985 г.
Михаил Дашевский, «Универсам на Фестивальной», г. Москва, 1980-е годы
(2) Экспрессивность
Экспрессивность в фотографиях Игоря Мухина проявляется через целый ряд визуальных и эмоциональных приёмов, которые делают его изображения мощными высказываниями о городском одиночестве и отстранённости. В отличие от нейтральной документальности, Мухин использует экспрессию как способ личного вмешательства в реальность — он не просто фиксирует, а переживает кадр вместе со своими героями.
«Ты как бы немного отошел, посмотрел на чужую жизнь, сопоставил со своей, вроде бы не все так плохо»
Игорь Мухин в одном из интервью
Например, в работе с толпой автор будто с ней сливается — фотограф очень близко к этим людям, он их часть. При этом единообразие создаёт ощущение бесконечного повтора человека в этой среде. Здесь неважно, кем является персона в кадре, важнее то, что город её не запомнит.
(1) Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», СССР. Москва. Улица Горького, 1990 г. (2) Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, 1996 г.
Помимо этого, в работе с множеством людей в кадре, Мухин часто врывается в личное пространство своих героев. Это позволяет увидеть истинные эмоции жителей города, будто насильно оголяя их внутреннюю составляющую, которую обычно маскирует пространство вокруг.
Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, 1997 г.
(1) Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, 1997 г. (2)Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», «Выпускники», г. Москва, 1999 г.
В работах Мухина крайне важна динамика, которая распространяется как на происходящее в кадрах, так и на композицию этого кадра. Часто мы можем наблюдать «заваленные» горизонты, что деформирует пространство, будто затягивая персонажей.
Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, 1997 г.
Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, 1995 г.
Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, Новый Арбат, 1995 г.
Часто Игорь Мухин снимает снизу вверх, таким образом искажая пропорции прохожих тел. Этот эффект создаёт ощущение нависания города над человеком, давления среды на обычного горожанина, что подчёркивает место персонажа в данных условиях.
Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, 1995 г.
Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, 1995 г.
(3) Минимализм
Минимализм в фотографии Александра Слюсарева — это не просто стилистика, а философия взгляда, в которой городская анонимность становится почти абстрактным состоянием. Слюсарев не описывает город, а предлагает почувствовать его пустоту, его визуальную и смысловую недосказанность.
«Город — это не люди, а линии, свет и тени. Человек здесь — лишь случайная точка, которая может исчезнуть, и ничего не изменится»
Александр Слюсарев в одной из бесед
Одним из визуальных приёмов в фотографиях Александра Слюсарева является съёмка «следов» человека. «Герой может и вовсе остаться за кадром», человек здесь не необходим, важно пространство вокруг него.
(1) Александр Слюсарев, без названия, г. Москва, 1990-е годы (2) Александр Слюсарев, г. Малаховка, 1979 г.
Александр Слюсарев, без названия, г. Москва, 1990-е годы
Александр Слюсарев, «Фили», 1982 г.
Иногда в композициях Слюсарева появляется человек, но не весь. Части тела или тени людей в кадре — лишь маркер присутствия, а не характерный персонаж. Он здесь является частью пространства, но не рассказывает какую-то частную историю.
Александр Слюсарев, без названия, г. Москва, 1990-е годы
Некоторые работы фотографа отражают силу молчания. Полупустые, будто ничего не фиксирующие кадры, на самом деле говорят об отсутствии и исчезновении. Здесь всё также проявляется идея того, что человек в пространстве временен, поэтому среда может проиллюстрировать больше, чем герой.
Александр Слюсарев, без названия, г. Москва, 1990-е годы
(1) Александр Слюсарев, без названия, г. Москва, 1990-е годы (2) Александр Слюсарев, «Лужа», 1993 г.
(4) Заключение
В конце своего визуального исследования, я хочу сказать, что, чтобы снять город «честно», нужно отказаться от поиска героев — и начать снимать исчезновение. Документальность Дашевского фиксирует тихое растворение — его герои существуют в режиме «между», не принадлежа ни пространству, ни самим себе. Стекло, зеркала, «шевелёнка» становятся метафорами непреодолимой дистанции между личностью и средой. Экспрессия Мухина отражают парадокс «невидимости» человека, из-за которой город поглощает его без остатка. Минимализм Слюсарева доводит анонимность до математической чистоты. Его пустые дворы, геометрические перспективы и полустёртые силуэты говорят: человек здесь — временная аномалия, которую среда неизбежно устранит. Объединяет этих авторов не только тема, но и поэтика отсутствия. Их фотографии — не о людях, а о пустотах, которые те оставляют. Город у них — не декорация, а главный герой, холодный и вечный, тогда как человек — лишь мимолётное искажение его структуры.
Игорь Мухин, серия «Наши девяностые», г. Москва, 1995 г.
Тяжлов Я. И., Манохин Д. К. Скрывать и показывать: риторика анонимности в языке фотографии // Знак: проблемное поле медиаобразования. 2023. № 1 (47). С. 107–120 (дата обращения — 27.05.2025)
Меркулова И. Инаковидящий. Фотограф Игорь Мухин — о девяностых годах, надежности «Лейки» и реновации // Мухин (https://igormukhin.ru/press?entry=1295) (дата обращения — 27.05.2025)
https://russiainphoto.ru/exhibitions/1859/#12 (дата обращения — 27.05.2025)\
https://russiainphoto.ru/exhibitions/614/#6 (дата обращения — 27.05.2025)
https://igormukhin.ru/leningrad-#8 (дата обращения — 27.05.2025)
https://igormukhin.ru/90-e (дата обращения — 27.05.2025)
https://russiainphoto.ru/exhibitions/628/#1 (дата обращения — 27.05.2025)
https://vatnikstan.ru/culture/aleksandr-slyusarev/ (дата обращения — 27.05.2025)
