Телефон как пересечение коммуникативного, социального и приватного
Беа Фремдерман. Оружие № 1. 2017 // Найденный мобильный телефон, зубная нить, ветка (27,94×10,16 см)
Концепция
В результате изучения исследований урбанистической среды становится ясно — в современном мире экраны, большие и маленькие, сопровождают людей повсюду. Полиэкранная медийная система определяет вид современного большого города, повседневной среды обитания, методов коммуникации. «Неважно, куда смотрит теперь глаз человека — вверх или вдаль… Глаз смотрит в объектив фото- или видеокамеры, в экран телевизора или компьютера, в экранчик банкомата, мобильного телефона, навигатора или чего-либо иного»1. Кроме того, наблюдается тенденция стремительного роста количества экранных систем. В условиях увеличения производства становится актуальным исчисление объёма продукции, создаваемой в единицу времени, будь то минута или даже секунда.
В наши дни одна единица экранной техники, выпускаемая в секунду, уже не воспринимается как нечто экстраординарное или инновационное.
1 Сальникова Е. В. Феномен визуального. От древних истоков к началу XXI века. — Прогресс-Традиция, 2012. — C. 460.
Особенно идет преумножение тех экранных систем, которые подразумевают возможность восприятия предлагаемого контента без «„выключения“ окружающей реальности»2, то есть характеризуется симультанным погружением во внутриэкранное диджитал пространство. Так человек обитает в некой зоне переходности между потусторонней — двухмерной — и реальной — трехмерной — средой.
2 Сальникова Е. В. Феномен мобильных экранов. «Интимная» коммуникация // Художественная культура. — 2015. — №. 1. — С. 118.
Обозначение модели гибридной реальности (HR), подвида смешанной реальности. Однако, в отличие от MR, учитываются социальные и коммуникационные аспекты // De Souza e Silva A. From cyber to hybrid. 2006
Такую возможность может обеспечить мобильный телефон, ставший неотъемлемой частью межличностной и социальной коммуникации в современном обществе: «Mobile and portable interfaces are embedded in physical space, promoting the blurring of boundaries between physical and digital spaces» («Мобильные и портативные интерфейсы встроены в физическое пространство, что способствует размытию границы между физическим и цифровым пространствами»)3.
Поэтому использование телефона может привести к неожиданным коммуникативным ситуациям, когда происходит информационное и эмоциональное несовпадение между людьми, например, во время общения через автоответчик. Так создается ситуация, в которой на одном конце связи — человек, произносящий свою речь в реальном времени, а на другом — предварительно записанная фраза, звуковой или роботизированный сигнал. Кроме того, в случае технической ошибки или сбоя при наборе номера человек неосознанно вступает в непреднамеренное общение с незнакомцем, что также ведет к дискоммуникации.
3 De Souza e Silva A. From cyber to hybrid: Mobile technologies as interfaces of hybrid spaces // Space and culture. — 2006. — Т. 9. — №. 3. — С. 265.
Таким образом, представленная модель отражает взаимодействие окружающей действительности с множеством точек входа в разнообразные виртуальные пространства — полиэкранную диджитал среду, — формирует дополнительный уровень публичности и доступности человека.
Эта идея часто становится доминантной в работах медиа-художников, в центре произведений которых — телефон как пересечение коммуникативного, социального и приватного.
Любопытно, как небольшая портативная вещица стала неотъемлемым атрибутом повседневности, плотно укоренившись в коммуникационном пространстве общества.
Появившись в поле социальных межличностных отношений, телефон как новый игрок стал порождением «вездесущей коммуникации», последствием которой стало неминуемое расширение инструментов социального контроля. Если прежде отношения реципиента-коммуниканта, не опосредованные мобильным телефоном, не имели функции визуализации участников диалога, то сейчас в ситуации, условно определенной как «ты где?», сложно скрыть местоположение при условии наличия видеосвязи.
Кроме того, коммуникативная среда претерпела изменения и в соотношении понятий «частное — публичное». Телефон как «интимный» артефакт со временем утрачивает черты «приватности». Широкое развитие телефонии трансформировало и переформатировало коммуникацию, что связывают с исчезновением ощущения дискомфорта во время личного разговора на публике. Теперь чувство групповой, обоюдной сопричастности неосознанно налагается не только на коммуниканта и реципиента, но и на тех, кто находится вне рамок коммуникативной ситуации и непреднамеренно становится свидетелем разговора.
Именно так телефон постепенно обрел черты инструмента коллективного и индивидуального накопления информации, самостоятельного символа — незаменимого социального атрибута, что неизбежно отразилось и на современном искусстве.
В целях исследования многоаспектной сущности телефона в контексте медиа-арта мной выдвигается гипотеза: многофункциональность телефонов оказывает значительное влияние на трансформацию социальных взаимодействий в обществе. Это, в свою очередь, приводит к стиранию границ между изначальной коммуникативной функцией телефона и новыми аспектами «публичного-частного».
В ходе исследования предлагается принцип рубрикации, определяющий общую перспективу изложения всех идейных, смысловых и визуальных доминант, сопряженных с мотивом или самостоятельным образом телефона в медиаискусстве. Такой подход позволяет последовательно раскрыть многоаспектность и многогранность темы с разных перспектив — коммуникативной, социальной и приватной. В рамках конкретной рубрики арт-объекты, выставки, перформансы даются таксонометрическими рядами без привязки к конкретному временному периоду.
Отбор визуального материала подчиняется тому же правилу — важен не столько хронологический порядок, сколько последовательное изложение и поиск ведущих мотивов, образов и смыслов в произведениях медиа-художников.
В качестве эмпирического материала были выбраны различные источники: документы, статьи и книги, соответствующие задачам исследования. В них анализируются принципы смешанной, или гибридной, реальности, телефон как символ трансмиссии современного общества, как атрибут, совмещающий в себе публичное и приватное пространство, как центр современного коммуникационного поля, воплощающий идею о полиэкранности медиа среды и т. д.
I. Телефон как средство коммуникации
— раскрытие первоначальной — коммуникативной — функции телефона через призму медиа-арта
Общение выступает одной из базовых и незаменимых форм социального взаимодействия. С развитием технологий всё большую роль играет общение, опосредованное телефоном, главная ценность которого — беспрепятственное, быстрое и эффективное осуществление коммуникативной функции. Не развлекательная, не терапевтическая, а именно коммуникативная функция находится в основе архитектоники символа телефона, в том числе и в медиаискусстве.
Одним из знаменательных (и далеко не первых) опытов применения телефонии в искусстве — проекты британской группы Disembodied Art Gallery. Медиа-художниками было организовано несколько хеппенингов в начале 1990-х с использованием телефона. Проект «Babble»4 — инсталляция телеприсутствия — в 1993 году объединил в себе более 70 «голосов» из разных точек мира: Европы, Австралии, Японии, Америки. Абсолютно все желающие могли оставить любое сообщение — стихи, личные мысли, рассказы, — обратившись по специальному британскому телефонному номеру.
4 Babble — от англ. болтовня, гомон
Эти сообщения, записанные в ходе сеанса телефонного разговора с автоответчиком, были собраны и организованы. Во время представления инсталляции послания автоматически воспроизводились посетителям галереи каждый раз, когда кто-то из публики входил в комнату, где презентовался этот хеппенинг человеческого многоголосия.
По мысли Disembodied Art Gallery, порожденный коллективным вмешательством аудиальный образ отражает многогранную, неповторимую жизнь, протекающую в неисчисляемом множестве телефонных трубок, в миллионах и миллиардах телефонных проводов по всей Земле. Суть каждой отдельно взятой жизни — в ее наполненности человеческими голосами, с их убеждениями, глубинными мыслями, чередой попеременно меняющихся эмоций и интонаций, — одним словом, в коммуникативном хаосе, абсолютной полифонии.
Именно так Disembodied Art Gallery раскрывает идею «вавилонизации» человечества в эпоху повсеместно распространенного медиа.
Хеппенинг «Babble» демонстрирует парадоксальную природу коммуникации, опосредованной телефонной связью. Взаимодействие коммуникатора и реципиента оказывается асимметричным: коммуникатор, оставляющий голосовое сообщение автоответчику, остается без обратной связи. Его сообщение адресовано не конкретному человеку, а абстрактной аудитории. Ситуация усугубляется, когда реципиент, посетитель инсталляции, становится пассивным наблюдателем. Он не может вступить в диалог с записанным голосом из-за физического отсутствия коммуникатора и потенциального языкового барьера, создающего культурное и коммуникативное несовпадение.
Таким образом, Disembodied Art Gallery подчеркивают ограниченность и несовершенство такого типа взаимодействия по сравнению с непосредственным реальным общением, демонстрируя возможность как недопонимания, так и полного отсутствия связи между коммуникатором и реципиентом во время телефонного разговора.
Disembodied Art Gallery. Temporary Line. 1993/94. Фотография Марка Монк-Терри // 36 телефонов, изготовленная на заказ электроника, видеомагнитофон
Другая инсталляция Disembodied Art Gallery — «Temporary Line» — продолжает раскрывать трудности коммуникации, происходящей посредством телефона.
В центре инсталляции — 36 телефонных аппаратов, выложенных на полу по кривой, S-образной траектории — так называемая «телефонная скульптура»5. По мере того как посетитель приближался или проходил мимо инсталляции, он слышал шепот, доносившийся из устройств, перетекающий из одной телефонной трубки в другую, раздававшийся будто из-под пола, круживший у ног посетителя.
Это решение отражало стремление авторов передать пространственную и временную дезориентацию человека во время телефонного разговора. Так, идея проекта не столько в исследовании синхронной коммуникации, сколько в изучении использования записанного присутствия или голоса как присутствия в прошлом. Телефоны считались идеальной виртуальной средой, поскольку они устраняют дистанцию между бестелесными голосами. Поэтому они превращают чистый элемент голоса в присутствие — парадоксальное, [физически] отсутствующее присутствие.
5 Rieser M. The mobile audience: media art and mobile technologies. — Rodopi, 2011. — Т. 5. — С. 69.
Использование коммуникационных технологий телефонии подчеркивает не только устранение пространственного расстояния, но и устранение временного расстояния, перенося записанные голоса из прошлого в настоящее.
Хит Бантинг, участник и продолжатель идей Disembodied Art Gallery, создал произведение, в котором использовался интернет для охвата более широко распределённой аудитории.
Перформанс 1994 года под названием «Kings Cross Phone-in» стал одной из самых масштабных медиа-работ, в которых использовалась телефонная связь. Хит Бантинг привлек много людей и сил, чтобы реализовать этот проект: сагитировал поучаствовать людей из других стран, специально приехавших в Лондон. На сайте и в активно рассылающихся электронных письмах медиа-художник объявлял, что 5 августа 1994 года любой желающий мог выбрать номер и позвонить в определённое время, чтобы пообщаться с тем, кто снимет трубку. Также прилагался список номеров общественных телефонных будок, расположенных вокруг вокзала Кингс-Кросс Британской железной дороги.
Хит Бантинг. Kings Cross Phone-in. 1994 // Скриншот с сайта организатора перформанса с детальной инструкцией для участников
Эта партиципативная акция продолжала традиции ситуационистов, стремящихся преобразовать окружающую среду. Проект впервые показал, насколько масштабно двумерное медиапространство может повлиять на реальное — трехмерное: номера, указанные в списке, были постоянно заняты, а большое количество желающих поучаствовать в перформансе затрудняло движение пешеходов. Частые преднамеренные звонки создавали симфоническую какофонию в районе железнодорожного вокзала. Невольные зрители были поставлены перед выбором: игнорировать звонки или отвечать на них.
В этом перформансе телефон с точки зрения коммуникативной функции раскрывает несколько важных аспектов: деконструкцию принципа привычной коммуникации (происходит нарушение обыденного городского ритма, превращение пространства вокзала в сцену непредсказуемого и неконтролируемого взаимодействия), порождение анонимности и неопределенности (участники звонков и те, кто отвечают на них, лишены визуального контакта и точной информации друг о друге) и акцентирование внимания на потенциальных неудачах в коммуникации (не все звонки могут быть приняты, не все разговоры могут состояться, сам акт телефонного звонка — элемент художественной постановки).
! Mediengruppe Bitnik. Opera Calling. Инсталляция Telephone Machine в Кабаре Вольтер, Цюрих. 2007 // 100 телефонов, компьютеры, реле как инструмент ретрансляции
В 2007 году швейцарский дуэт ! Mediengruppe Bitnik создал художественную интервенцию под названием «Opera Calling». Они разместили мобильные телефоны, так называемые «аудиожучки» («Чтобы внедрить прослушивающие устройства в зал оперы, мы использовали старую Nokia, просто подсоединили к ней микрофоны…»6), в зрительном зале оперного театра в Цюрихе, чтобы дать возможность внешней публике получить доступ к выступлениям. Они ретранслировались для публики через автоответчик, который звонил каждому человеку в Цюрихе индивидуально.
Инсталляция «Telephone Machine», в свою очередь, дублирует и дополняет перформанс, также ретранслируя оперные выступления для посетителей выставки.
В перформансе телефон выступает не просто как средство связи, а как сложный медиа-артефакт, деконструирующий традиционные представления о коммуникации, аудитории и принадлежности к высокой культуре.
6 Петракова А. ! Mediengruppe Bitnik: «Чтобы внедрить прослушивающие устройства в зал оперы, мы использовали старую Nokia» / [Электронный ресурс] // The Art Newspaper Russia: [сайт]. — URL: https://clck.ru/3Envn9 (дата обращения: 21.11.20).
! Mediengruppe Bitnik. Инсталляция Telephone Machine в Кабаре Вольтер, Цюрих. 2007 // 100 телефонов, компьютеры, реле как инструмент ретрансляции
«Интересно, как люди реагировали на наши звонки. Сначала: „О, это опера?“ А потом: „Это же музыка из рекламы Volkswagen!“ Или: „Это было в рекламе парфюма“. Люди не говорили: „Это Пуччини? Штраус?“ Очень интересный момент. Высокую культуру активно использует массовая, в той же рекламе, где та становится популярной. Люди не знают оригиналов, им не важен подлинник»6, — Кармен Вайскопф, участница объединения ! Mediengruppe Bitnik.
Коммуникативная функция телефона в этом контексте многогранна и противоречива. С одной стороны, он обеспечивает доступ к оперному представлению расширенной, делокализованной аудитории, преодолевая физические ограничения концертного зала. Телефонные «жучки», размещённые в зале, превращают его в распределённую сенсорную среду, сигналы из которой передаются внешнему слушателю. Автоматические звонки на индивидуальные номера превращают каждого жителя Цюриха в потенциального реципиента, расширяя концепцию аудитории до масштабов целого города.
Однако эта расширенная коммуникативная сеть не лишена парадоксов. Передача оперного звучания через телефон симулирует опыт слушания, но одновременно изменяет его восприятие. Интервью с художниками подтверждает это: реципиенты чаще всего распознают музыкальные фрагменты в контексте массовой культуры (реклама), а не как части оперного произведения. Это указывает на смешение высокой и популярной культур в коммуникативной парадигме перформанса, на проблемы аутентичности и атрибуции в условиях расширенной аудиосреды.
! Mediengruppe Bitnik. Инсталляция Telephone Machine в Кабаре Вольтер, Цюрих. 2007 // Синхронизация изображения на компьютерах с активностью телефонов. Фрагмент из видеорепортажа
Инсталляция «Telephone Machine» ещё сильнее подчеркивает меняющуюся коммуникативную функцию телефона. Подвешенные телефоны, передающие записи разговоров, превращаются в символы фрагментированной и повсеместно распределённой коммуникации, в метафору осколков перформанса, разбросанных во времени и пространстве.
Таким образом, коммуникация, опосредованная телефонией, в проектах медиа-художников предстает с разных сторон. Телефон перестает быть средством целенаправленной коммуникации и становится элементом художественной инсталляции, выражающей идеи о расширении аудитории, смешении культурных кодов и сложности восприятия высокого искусства в современном информационном обществе. В этом смысле телефон используется для рефлексии над самой природой коммуникации и сущностью её преобразований в условиях цифровой эпохи.
Кроме того, в проектах, развивающих достаточно понятную и прямолинейную идею о телефоне как инструменте привычной коммуникации, нередко сопровождающим, вторичным мотивом выступает непосредственное участие группы людей, коммуникантов-реципиентов, и возникновение некоторой обоюдной причастности и приобщенности к складывающейся коммуникативной ситуации, будь это участие добровольным или вынужденным, случайным.
Развитие этой идеи стало основной целью и доминантным смыслообразующим мотивом в следующих проектах медиа-художников.
II. Телефон как нечто, конструирующее общесоциальную — групповую — сопричастность
— репрезентация телефона в качестве инструмента, одновременно объединяющего и дезорганизующего
В предыдущих проектах уже наблюдалось участие группы людей как некой общности, однако основная цель перформансов заключалась в раскрытии коммуникативной функции телефонии. Сейчас будут рассмотрены произведения медиа-арта именно с социальной, коллективной перспективы.
Так, например, инсталляция «Cell Phone Disco» за авторством Урсулы Лавренчич и Ауке Тауслагера преследует цель — визуализировать электромагнитное поле активного мобильного телефона. Несколько тысяч светодиодов загораются, когда в близости от установки совершается или принимается телефонный звонок.
Каждый мобильный телефон передает радиоволны для подключения к сети, и каждый день миллионы людей по всему миру транслируют свои личные разговоры. Здесь мы являемся свидетелями момента, когда передача информации больше не является исключительной прерогативой вещательных компаний. Мобильная связь стала просто еще одним слоем городского ландшафта и существенно изменила электромагнитную топографию окружающей среды7.
7 Pittsburgh’s first art+science interactive installation / [Электронный ресурс] // Informationlab: [сайт]. — URL: https://clck.ru/3EoTMv (дата обращения: 22.11.2024).
«When people see the installation and make a phone call, after they are finished, they may see the phone no longer as an object in their hands but something that is larger, something part of a much bigger invisible architecture»7, — Ауке Тауслагер.
«Когда люди видят инсталляцию и звонят по телефону, после того как они закончили, они могут видеть телефон уже не как предмет в своих руках, а как нечто большее, как часть гораздо большей невидимой архитектуры».
Инсталляция «Cell Phone Disco» использует телефон не как индивидуальное устройство связи, а как мощный инструмент формирования групповой идентичности и коллективной сопричастности.
Вместо фокуса на частных разговорах, инсталляция визуализирует коллективное электромагнитное поле, генерируемое множеством одновременно работающих мобильных телефонов. Это поле становится невидимой архитектурой, объединяющей людей в единое социальное целое, независимо от их личных взаимоотношений. Телефон в «Cell Phone Disco» перестает быть изолированным инструментом личной коммуникации. Он превращается в кирпичик в общественной инфраструктуре, его невидимое присутствие материализуется в виде световых облаков. Эти облака, динамически изменяющиеся в зависимости от интенсивности и распределения мобильной связи, демонстрируют коллективный паттерн телефонного трафика.
Таким образом, инсталляция создает визуальное представление невидимого общественного обмена информацией, причем обмена имплицитного, бессознательного. Наблюдатель становится участником этого коллективного опыта, визуально ощущая «энергию» множества телефонов, работающих в непосредственной близости.
Урсула Лавренчич и Ауке Тауслагер. Cell Phone Disco // Cell Phone: Art and the Mobile Phone, выставка в Contemporary Museum, Балтимор. 2007
Урсула Лавренчич и Ауке Тауслагер. Cell Phone Disco // Electricity exhibition в Институте Франклина, Филадельфия, Соединенные Штаты. 2010
Урсула Лавренчич и Ауке Тауслагер. Cell Phone Disco at the Hill Country Science Mill. 2014
В интерактивном музыкальном перформансе Голана Левина «Dialtones: A Telesymphony» (Ars Electronica, 2001) телефон также предстает как инструмент конструирования уникальной формы общественной сопричастности. Двести участников, превращенные в живой оркестр, участвуют в создании произведения не посредством традиционных инструментов, а через собственные мобильные телефоны.
Организаторы представления, находящиеся на сцене, с помощью компьютерного интерфейса связывались с участниками в соответствии с заранее подготовленным сценарием. Ассистенты Левина зарегистрировали мобильные устройства зрителей, внесли их данные в компьютерную систему и рассадили всех согласно мелодиям на их телефонах. Настроив тональность каждого мобильного устройства, Левин и его команда могли управлять своим «оркестром».
Голан Левин. Dialtones: A Telesymphony. Фестиваль Ars Electronica. 2001 // Телефоны участников перформанса
Кроме того, изображение «оркестра» — аудитории — транслировалось на экран, находящийся на сцене. Так посетитель перформанса одновременно видел и себя, и других участников, слышал и наблюдал за активностью их телефонов, ожидал индивидуального звонка на свой, что усиливало чувство единения и взаимосвязи. Каждый участник осознавал себя не просто слушателем, но и активным компонентом звукового ландшафта.
Это ощущение ожидания, совместного участия в общем действии создает сильное чувство коллективной причастности, трансформируя пассивное восприятие в активное участие.
Голан Левин. Dialtones: A Telesymphony. Фестиваль Ars Electronica. 2001
Голан Левин удачно описал этот перформанс как пребывание внутри единого общего организма — акустической среды, где каждый телефон становится не просто средством связи, а музыкальным инструментом, способствующим созданию общего художественного опыта.
Объединение двухмерного мира телефонной связи и трехмерного социального пространства — воссоздание так называемой смешанной реальности («mixed reality») — особенно часто встречается в проектах коллектива художников «Blast Theory».
Одна из работ авторов — игра «Uncle Roy All Around You» — в своей механике также сочетает реальное и виртуальное бытие.
Игра начинается с того, что уличные игроки, получив уникальный код после фотографирования, запускают 60-минутный обратный отсчет, вступая в смешанную реальность8, где виртуальное пространство онлайн-игры точно соответствует реальному городскому ландшафту. Одновременно с этим онлайн-игроки виртуально перемещаются по тому же городу. Уличные игроки, следуя указаниям загадочного «дяди Роя», выполняют задания, при этом получая помощь от онлайн-игроков, которые сопоставляют информацию и передают её через онлайн-платформу. Взаимодействие между уличными и онлайн-игроками осуществляется через мобильные устройства.
8 Blast Theory. Uncle Roy All Around You / Blast Theory [Электронный ресурс] // Blast Theory: [сайт]. — URL: https://clck.ru/3EomXU (дата обращения: 23.11.2024).
Blast Theory. Uncle Roy All Around You. 2003 // Актер, взаимодействующий с игроками в ходе сюжета
«The city is an arena where the unfamiliar flourishes, where the disjointed and the disrupted are constantly threatening to overwhelm us. It is also a zone of possibility; new encounters… the game investigates some of the social changes brought about by ubiquitous mobile devices, persistent access to a network and location aware technologies»8, — гласит описание проекта.
«Город — это арена, где процветает незнакомое, где разрозненное и разрушенное постоянно угрожает захлестнуть нас. Это также зона возможностей; новых встреч… в игре исследуются некоторые социальные изменения, вызванные повсеместным распространением мобильных устройств, постоянным доступом к сети и технологиями, учитывающими местоположение».
Blast Theory. Uncle Roy All Around You. 2003 // Виртуальный игрок
Создавая пространство, в котором участники вынуждены взаимодействовать друг с другом и с окружающей средой в реальном времени, игра «Uncle Roy All Around You» акцентирует внимание на важности социокультурного контекста для понимания взаимодействий в цифровую эпоху. В рамках перформанса конструируется общесоциальная сопричастность путем создания иммерсионной среды и необходимости взаимодействия «виртуальных» игроков с «реальными» и наоборот. Так приватная сфера телефонного общения трансформируется в общественную событийность. Кроме того, делокализованная коммуникация выступает детерминатором и генератором коллективного опыта.
Таким образом, через игру «Uncle Roy All Around You» демонстрируется способность телефона не только облегчать коммуникацию между индивидами, но и активно формировать новые типы коллективного опыта и общественной сопричастности.
Blast Theory. Uncle Roy All Around You. 2003 // Игроки в поисках дяди Роя
Проект выступает как уникальная иллюстрация перехода от традиционных форм социального взаимодействия к новым моделям, основанным на коллективной включенности в двух измерениях — цифровом и настоящем.
Blast Theory. Uncle Roy All Around You. 2003 // Скриншоты из компьютерной версии игры
Другой медиа-перформанс «Blast Theory» — это игра «Can You See Me Now?», предшествовавшая «дяде Рою», но использовавшая в своей основе похожую систему.
В игре «Can You See Me Now?» могли участвовать до 20 человек. Участники обменивались сообщениями по мобильному телефону и отслеживали положение соперников на интерактивной карте города. Каждый игрок должен был искать и преследовать других участников, и побеждал тот, кому удавалось сфотографировать своих соперников9.
Через этот перформанс мобильный телефон раскрывается как катализатор социальной фрагментации.
9 Blast Theory. Can You See Me Now? / [Электронный ресурс] // Blast Theory: [сайт]. — URL: https://clck.ru/3Eop4K (дата обращения: 24.11.2024).
Blast Theory. Can You See Me Now? 2001 // Кадр, демонстрирующий виртуальный аватар в игре
Blast Theory. Can You See Me Now? 2001 // Кадры из видео Blast Theory: реализация цифровой карты города
Blast Theory. Can You See Me Now? 2001 // Кадры из видео Blast Theory: реализация цифровой стороны перформанса
Прежде всего, наличие мобильного телефона создает виртуальную многослойность, в которой участники вынуждены взаимодействовать с другими людьми посредством телефонии. Такой переход от непосредственного физического общения к эффективному, но опосредованному обмену информацией может приводить к снижению уровня социальной сплоченности. Игроки концентрируются больше на своих индивидуальных целях — преследовании соперников и стремлении к победе — чем на создании коллективного опыта. Это приводит к конкуренции вместо сотрудничества, размывая границы традиционных форм социальной сопричастности.
Кроме того, технологическая зависимость, которую имплицитно навязывает мобильный телефон, создает пространство для интерперсонального отчуждения. Участники становятся погруженными в виртуальный мир своих устройств, что порой противоречит самой идее физического присутствия в локальном пространстве или среди других игроков.
Blast Theory. Can You See Me Now? 2001
«A crucial feature of Blast Theory projects is the ability to extend user and audience affect outside the game — rather than delimiting our consciousness to the stereotypical and virtual, the gameplay pushes us to understand aspects of ourselves, our communities and social responsibility»9, — RealTime magazine.
«Важнейшей особенностью проектов Blast Theory является способность оказывать влияние на пользователей и аудиторию за пределами игры — вместо того, чтобы ограничивать наше сознание стереотипами и виртуальностью, игровой процесс подталкивает нас к пониманию аспектов о самих себе, о нашем обществе и социальной ответственности».
Blast Theory. Can You See Me Now? 2001 // Реальный игрок и его виртуальный аватар в диджитал среде игры
Blast Theory. Can You See Me Now? 2001 // Кадры из видео Blast Theory: игроки прячутся, бегут, фотографируют
Таким образом, телефон как символ, как неотъемлемый артефакт современного человека может выступать одновременно и элементом, который сплочает общество, и дезорганизующей преградой в построении межличностных отношений, в создании коллективного опыта с другими «участниками», «игроками» социума.
Однако телефон как важный атрибут социальной жизни и присущей ей групповой сопричастности может, наоборот, выступать в качестве сакрального, «интимного», глубоко личного элемента.
III. Телефон: из публичного в интимное
— раскрытие телефона как атрибута самопрезентации, как части идентичности человека
В современном обществе люди все чаще не рассказывают о себе, а показывают те сакральные и сентиментальные артефакты, что служат репрезентацией мира личности. Если раньше это могли быть визуализированные образы, фотографии доцифровой эпохи, рисунки от руки, то сейчас элементом, наиболее полно воплощающим рефлексию об окружающем пространстве и его носителе, выступает другой предмет — мобильный телефон.
Он прочно укоренился в «интимном кругу» личных вещей, которые можно повертеть, потеребить, положить в карман, взять в руки, достать на уроке, в поезде, в метро, на улице, в одиночестве — везде и всегда. Телефон находится в тесном взаимодействии с телом человека, а именно, с руками, глазами и ушами.
Телефон удобен и функционален, поскольку не требует и не предполагает уединения для сеанса взаимодействия с ним. Ощущение погруженности в свой внутренний, уединенный мир может происходить, как ни странно, и в публичной среде — нужен только телефон. Так происходит совмещение частного и публичного контекстов в рамках общего условного гибридного «пространства».
Кроме того, большой мир то и дело стремится задавить индивида, поместить его в узкие рамки, не позволяя строить приватный, личный мир.
А телефон, в свою очередь, беспрепятственно дарует эту возможность, становясь частью человека, неотделимым кусочком его идентичности и глубинного внутреннего устройства личности.
Беа Фремдерман. Элементы выставки How to Do Nothing with Nobody All Alone by Yourself. 2017
В инсталляциях и выставках медиа-художницы Беа Фремдерман мотив телефонии появляется всегда имплицитно, дополняя основную мысль проекта, добавляя многослойности в идею работы, расширяя ее — от камерных до общечеловеческих масштабов.
В своей выставке «How to Do Nothing with Nobody All Alone by Yourself» Беа Фремдерман поднимает тему апокалипсиса, всемирной необратимой катастрофы, будь то причина в глобальном экономическом кризисе или климатических изменениях — всё одно, человечеству грозит гибель, которую никак не предотвратить.
На обломках былого человеческого величия красуются привычные атрибуты быта, те, что не разлагаются, а значит, переживут и человека, и его идеи, стремления, мысли, чувства, переживания, — одним словом, всю человеческую историю, все ее перипетии.
Среди привычных предметов «интимного круга» (футболки, обуви, даже нижнего белья, поросшего дикой зеленью) заметен мобильный телефон, провод, материнская плата, но в совершенно неожиданном виде.
Беа Фремдерман. Оружие № 2. 2017 // Материнская плата, зубная нить, ветка (48,26×2,54 см)
Беа Фремдерман. Оружие № 1. 2017 // Найденный мобильный телефон, зубная нить, ветка (27,94×10,16 см)
Если рассматривать образ телефона, грубо привязанного зубной нитью к палке, а также телефонного кабеля, которым, кажется, можно ударить и убить человека, то явственной становится идея: в современной культуре, телефон больше связан со статусом, властью и контролем, чем с истинным качеством социального взаимодействия, общением или установлением межличностных связей, особенно в моменты, когда сам мир трещит по швам и норовит рассыпаться, разрушиться.
Представление телефона на выставке в качестве оружия также показывает, как часто люди используют свои телефоны не для улучшения общественных связей, а в стремлении управлять имиджем, личным пространством, в целях контроля за другими. Это проявление непрерывного желания человека использовать технологии, чтобы сохранять и оберегать свои границы коммуникации, а значит, и неприкосновенность идентичности, чтобы скрывать свои истинные мысли и чувства, а иногда даже контролировать других людей.
Беа Фремдерман. Оружие № 3. 2017 // Телефонный шнур, резиновые ленты, гвозди, ветка (10,16×81,28×33,02 см)
В другой выставке художницы под названием «Hindsight is 20/20»10 все предметы инсталляции обращены к истории мальчика Гриши.
Формально соблазнительные междисциплинарные инсталляции посвящены перепроизводству, общечеловеческим ценностям и отходам, и ведут зрителя от названий (все они основаны на старых русских пословицах) к объектам, начиная от гравюр и бетонных скульптур и заканчивая шерстяными ботинками.
Раскрывающаяся здесь тема коммуникации представлена через образ золотого зуба и золота, как важной составляющей любого технического устройства.
10 Hindsight is 20/20 («hindsight» от англ. — взгляд назад, в прошлое; «20/20» — идеальное зрение) — феномен, при котором вещи, события и решения кажутся более ясными, осязаемыми и понятными после того, как они произойдут
Беа Фремдерман. Голодное брюхо ко всему глухо. 2015 // 22-каратная коронка, плексиглас, золотые винты
Беа Фремдерман. Элементы выставки Hindsight is 20/20. 2015
1. Моя хата с краю, ничего не знаю. 2015 // 2. Тот, кто умирает с бо́льшим количеством игрушек, все равно умирает. 2015
Обращаясь к основной теме выставки, картонная коробка, наполненная старыми мобильными телефонами, служит метафорой отходов и перепроизводства. Каждый телефон в коробке представляет собой историю, личность и, потенциально, целую жизнь, связывая прошлое, настоящее и будущее конкретного человека в одном объекте. Это подчеркивает, что телефоны — не просто технические устройства, но и артефакты, которые хранят память о нашей личности и жизненном пути.
Использование золота как элемента в инсталляции может указывать на важность, придаваемую материальным объектам, а также на то, что эмоциональная или идентификационная ценность телефонов зачастую превышает их утилитарные функции. Как и золотой зуб, который становится частью человека, мобильные телефоны могут быть наделены индивидуальным значением, стать с владельцем одним целым, частью одной идентичности, послужить связующим звеном между приватным и публичным.
Название объекта — русская пословица «моя хата с краю, ничего не знаю» — может отсылать к мысли о сосредоточенности личности на себе, на интимном, персонализированном, и о ее безразличии к публичному и социальному в попытках выстроить свой уединенный, обособленный мир.
«Я знаю, что в моей комнате они [родители] переделали один из моих ящиков для нижнего белья в ящик для старых мобильных телефонов»11, — призналась однажды в интервью Беа Фремдерман.
11 Teeling J. A New Kind Of Gold Mining / Teeling J. [Электронный ресурс] // Aran Cravey: [сайт]. — URL: https://www.arancravey.com/news/152/v-magazine (дата обращения: 24.11.2024).
Беа Фремдерман. Моя хата с краю, ничего не знаю. 2015 // Использованные мобильные телефоны, картон, электрическая розетка, удлинитель типа «папа-папа» (10×20×24 см)
Об уединении говорит и Тери Руб в своем медиа-проекте, интерактивной пространственной композиции «Drift».
В этой работе участники исследуют местность, держа в руках мобильный телефон, оснащённый приёмником спутниковой системы глобального позиционирования (GPS).
GPS отслеживает движение участника, и полученные данные используются для активации воспроизведения звука в зависимости от его положения на местности. Само пространство представляет собой композицию из локализованных звуковых областей, заданных в программном обеспечении, которое работает локально на устройстве, объединяя виртуальное и физическое пространство в масштабе целого ландшафта — территории приливных илистых отмелей Ваттового моря протяженностью 2×2 километра.
Поскольку нет никаких инструкций или конкретной отправной точки, реципиент самостоятельно формирует уникальный опыт. В этой индивидуальной направленности, в том, как будет двигаться, действовать или, наоборот, бездействовать реципиент раскрывается его внутренний мир, интимная, личностная созависимая связь с мобильным телефоном в череде моментов, проживаемых во время участия в проекте.
Тери Руб. Drift. 2004
Технологии, физическое тело и тело духовное — идентичность — неразрывно связаны в повседневной жизни, а мобильные технологии ещё больше усиливают эту взаимосвязь. Мобильные интерфейсы объединяют движущиеся тела с движущимися местами — как процесс, — смешивая локальное с глобальным, публичное с личным, физическое с виртуальным, а пресловутое «здесь и сейчас» с «там и тогда».
Тери Руб. Drift. 2004 // Кадры из видео
Так, использование мобильного телефона в контексте рассмотренных проектов можно интерпретировать как важный аспект человеческой идентичности и самопрезентации, обычно вплетенный в более широкий нарратив, например, о перепроизводстве и личных ценностях, об апокалипсисе или об уединении и попытке построить приватный, личный мир.
Заключение
Медиа-художники по-разному обращаются к образу мобильного телефона в своих работах, что говорит о его многогранности и смыслообразующей неоднородности — возможности абсолютно с разных сторон трактовать этот символ, мотив. Мобильный телефон в медиа-арте предстает как сложный артефакт, трансформирующий социальные взаимодействия. Он одновременно служит инструментом коллективной сопричастности, формируя новые типы общения и коллективного опыта, и символом индивидуализации и размытия границ между частным и публичным.
Часто образ телефонии в медиа-арте предстает в несколько дуальных красках, во всей полноте своей амбивалентной сути. Анализ художественных проектов демонстрирует двойственную природу телефона: с одной стороны, он объединяет людей, с другой — может приводить к социальной фрагментации и отчуждению. В самой архитектонике символа телефона заложено противоречие, будь то столкновение объединяющего фактора с дезорганизующим или оппозиция «публичное-приватное».
Таким образом, неоспоримо существование образа телефонии в медиа-арте на стыке одновременно трех парадигм — коммуникативной, социальной и приватной.
Беа Фремдерман. Моя хата с краю, ничего не знаю. 2015 // Использованные мобильные телефоны, картон, электрическая розетка, удлинитель типа «папа-папа» (10×20×24 см)
Обухова Ю. О. Мобильный телефон как средство самопрезентации в межличностной коммуникации //Журнал социологии и социальной антропологии. — 2011. — Т. 14. — №. 2. — С. 119-138.
Петракова А. ! Mediengruppe Bitnik: «Чтобы внедрить прослушивающие устройства в зал оперы, мы использовали старую Nokia» / [Электронный ресурс] // The Art Newspaper Russia: [сайт]. — URL: https://clck.ru/3Envn9 (дата обращения: 21.11.2024).
Петренко-Лысак А. А. Мобильный телефон: маленькая деталь больших перемен // Креативная экономика и социальные инновации. 2012. Т. 2. №. 2. — С. 110-116.
Сальникова Е. В. Феномен визуального. От древних истоков к началу XXI века. — Прогресс-Традиция, 2012.
Сальникова Е. В. Феномен мобильных экранов. «Интимная» коммуникация // Художественная культура. — 2015. — №. 1. — С. 116-135.
Собирай Е. Е. Социальные аспекты мобильной коммуникации сравнительная перспектива // Журнал исследований социальной политики. — 2011. — Т. 9. — №. 4. — С. 554-563.
Югай И. И. Искусство по телефону: художественные стратегии медиа-арта // Общество. Среда. Развитие (Terra Humana). — 2013. — №. 4 (29). — С. 151-154.
Baker C., Schleser M., Molga K. Aesthetics of mobile media art // Journal of Media Practice. — 2009. — Т. 10. — №. 2-3. — С. 101-122.
Blast Theory. Can You See Me Now? / [Электронный ресурс] // Blast Theory: [сайт]. — URL: https://clck.ru/3Eop4K (дата обращения: 24.11.2024).
Blast Theory. Uncle Roy All Around You / Blast Theory [Электронный ресурс] // Blast Theory: [сайт]. — URL: https://clck.ru/3EomXU (дата обращения: 23.11.2024).
De Souza e Silva A. From cyber to hybrid: Mobile technologies as interfaces of hybrid spaces // Space and culture. — 2006. — Т. 9. — №. 3. — С. 261-278.
Kwastek K. Aesthetics of Interaction in Digital Art. — MIT press, 2013. — С. 203-209.
Pittsburgh’s first art+science interactive installation / [Электронный ресурс] // Informationlab: [сайт]. — URL: https://clck.ru/3EoTMv (дата обращения: 22.11.2024).
Rieser M. The mobile audience: media art and mobile technologies. — Rodopi, 2011. — Т. 5.
Rueb T. Restless: Locative media as generative displacement // Mobility and Locative Media. — Routledge, 2014. — С. 241-258.
Teeling J. A New Kind Of Gold Mining / Teeling J. [Электронный ресурс] // Aran Cravey: [сайт]. — URL: https://www.arancravey.com/news/152/v-magazine (дата обращения: 24.11.2024).
Zingerle A. «Let’s Talk Business»: Narratives Used in Email and Phone Scams // Skyler and Bliss Original Citation Adkins, Monty and Segretier, Laurent (2015) Skyler and Bliss. In: xCoAx 2015: Proceedings of the Third Conference on Computation, Communication, Aesthetics and X. Universidade do Porto, Porto. — С. 55.
De Souza e Silva A. From cyber to hybrid: Mobile technologies as interfaces of hybrid spaces // Space and culture. — 2006. — Т. 9. — №. 3. — С. 266.
https://www.arancravey.com/exhibitions/143/hindsight-is-2020 (дата обращения: 20.11.2024)
https://artviewer.org/bea-fremderman-at-shoot-the-lobster/ (дата обращения: 20.11.2024)
https://wwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwwww.bitnik.org/o/ (дата обращения: 20.11.2024)
https://www.irational.org/cybercafe/xrel.html (дата обращения: 20.11.2024)
https://vimeo.com/66007470 (дата обращения: 21.11.2024)
https://exposingtheinvisible.org/en/films/hacking-social-systems-opera-calling/ (дата обращения: 21.11.2024)
https://www.zerodeux.fr/en/guests-en/mediengruppe-bitnik-2/ (дата обращения: 21.11.2024)
https://vimeo.com/3986160 (дата обращения: 22.11.2024)
https://vimeo.com/1927992 (дата обращения: 22.11.2024)
https://vimeo.com/110760675 (дата обращения: 22.11.2024)
https://www.informationlab.org/projects/electrical-signals/ (дата обращения: 22.11.2024)
https://www.informationlab.org/projects/science-mill/?relatedposts_hit=1&relatedposts_origin=2088&relatedposts_position=1 (дата обращения: 22.11.2024)
https://www.flong.com/archive/projects/telesymphony/index.html (дата обращения: 22.11.2024)
https://www.fondation-langlois.org/html/e/page.php?NumPage=229 (дата обращения: 22.11.2024)
https://vimeo.com/4166428 (дата обращения: 22.11.2024)
https://www.blasttheory.co.uk/projects/uncle-roy-all-around-you/ (дата обращения: 23.11.2024)
https://vimeo.com/7182676 (дата обращения: 23.11.2024)
https://vimeo.com/5489402 (дата обращения: 23.11.2024)
https://artviewer.org/bea-fremderman-at-shoot-the-lobster/ (дата обращения: 23.11.2024)
https://www.arancravey.com/exhibitions/143/hindsight-is-2020 (дата обращения: 23.11.2024)
https://beafremderman.com/ (дата обращения: 23.11.2024)
https://vimeo.com/47798251 (дата обращения: 24.11.2024)
