А теперь не смотри
Когда я гуляю по городу, мне кажется, что он полон лиц. Они скрыты в архитектуре: вырезанные в камне, прикреплённые к фасадам, застывшие в вечности. Обычно мы воспринимаем их как декор, но для меня это всегда встреча. Я фотографирую эти лица как будто веду с ними диалог. Это не просто фиксация детали здания, это настоящий ритуал. Камера становится посредником между мной и вневременным лицом.
В момент съёмки я ощущаю нашу связь, мы встречаемся взглядами, но иногда я лишь пытаюсь узреть куда направлено их внимание.
Эммануэль Левинас писал о том, что «лицо» это всегда обращение, встреча с Другим, которую невозможно проигнорировать. Даже в камне это обращение сохраняется, я точно считываю их: похоть, насмешку, печаль, смирение, а где-то самый настоящий траур.
Я замечаю, что иногда эти лица становятся зеркалом моих собственных состояний.
Жан Эпштейн говорил о «фотогении» и силе укрупнения. Когда я снимаю каменные лица крупным планом, они перестают быть частью орнамента и начинают жить своей собственной жизнью. Так фотография превращает их из декоративных элементов в субъекты в личности, способные вызывать эмоциональный отклик.
Для меня этот проект дневник встреч с лицами города. Каждый снимок фиксирует момент узнавания. Иногда кажется, что я встречаюсь с чужим взглядом из прошлого, иногда что в этих каменных масках отражаюсь я сама.
Так Петербургский архитектурный орнамент превращается в пространство диалога. Камень становится живым, а город собеседником.
Каменные лица, застывшие в фасадах, веками наблюдают за нами. Иногда равнодушно, печально, осуждающе, иногда с едва заметной усмешкой. Когда-то они были символами красоты, силы, покоя. Теперь их окружает шум неона, вывески, поток людей, запах кофе и табака. Я соединяю прошлое, которое все еще смотрит, и настоящее, которое не замечает. В этих диптихах взгляд камня встречает жизнь улицы: продавцов и прохожих, аптеку и хлеб, рекламу и обветшалую стену. Это разговор между тем, что пережило эпохи, и тем, что живет мгновением. Когда я фотографирую их вместе, мне кажется, что город сам ведёт с собой диалог.
Камень стирается, как память.Когда-то это были живые лики с характером, обращённые к миру. Теперь просто следы лиц, их оболочки. Город медленно забывает тех, кто смотрел на него веками. Я фотографирую остатки взглядов. То, что когда-то было выражением, становится раной, трещиной, пылью. Но даже разрушаясь, они продолжают смотреть на нас. Без глаз, без рта, без имени.
