Журнал «Антиква» № 3
Главным героем номера стал Пётр Авен — российский государственный деятель, предприниматель, коллекционер, обладатель крупнейшей частной коллекции русского изобразительного искусства конца XIX — начала ХХ века. Пётр Олегович встретился с главным редактором «Антиквы» и в окружении шедевров русского искусства рассказал о своем уникальном собрании: «Были случаи, когда я приобретал произведения в тяжелой борьбе за цену, в десятки раз превышающую начальную, перекупал у дилеров. Например, „Победный бой“ — безусловно, лучшая работа Аристарха Лентулова, которая находится в частной коллекции. Купив ее, я опередил одного известного российского олигарха. Он взял паузу до вечера, а я купил сразу. Очень удобно, что у нас есть банк — всегда можно быстро взять деньги».
История с обложки — клад Нарышкиных. В настоящее время самый большой клад, обнаруженный за последние двести лет в Санкт-Петербурге, экспонируется в Константиновском дворце. Из 2193 предметов выставлено чуть более четырехсот. Но и эта часть производит грандиозное впечатление. «Многие предметы пока не атрибутированы, и историки продолжают работу до сих пор. Семейные реликвии были тщательно упакованы. Небольшая их часть была завернута в газеты, датированные 1917 годом: семья Сомовых — Нарышкиных создала этот тайник в преддверии революции и своего отъезда за границу. Около 95 лет клад пролежал нетронутым: все сервизы укомплектованы полностью, а состояние каждого предмета осталось превосходным — от солонок и ложечек до самоваров и ваз».
Имя Лины Перловой в Петербурге известно всем, кто так или иначе имеет отношение к дизайну интерьера. Основатель санкт-петербургской Галереи дизайна, коллекционер, издатель, устроитель многочисленных выставок работ признанных мастеров ХХ века и молодых европейских дизайнеров, Лина рассказала «Антикве» о формировании собственной коллекции дизайна ХХ века. «Из классики мне ближе всего Эйлин Грей — это безоговорочный открыватель, пионер, уникальная личность в истории дизайна. В прошлом году была ее фантастическая выставка в Центре Помпиду, и там стоял точно такой же „Кабинет архитектора“, как у меня дома. Она мой любимый персонаж. Мне нравятся очень многие — и Мис ван дер Роэ, и Йозеф Хоффман, как первая любовь, и многие другие, но Эйлин Грей — вне конкуренции».
В продолжение мебельной темы уходим в XIX век. Удивительный «Шкаф-кабинет с медведем» представляет Алексей Марков — известный петербургский антиквар, эксперт по русской мебели и декоративно-прикладному искусству: «Наш шкаф-кабинет с фигурой медведя относится к редким именным предметам. На фасаде дверец он несет вензель владельца. Литера „В“, первая буква имени Владимир, под русской княжеской короной. Владелец шкафа — великий князь Владимир Александрович, третий сын императора Александра II, был тонким знатоком искусств и прекрасно ориентировался в новейших художественных течениях». «Антиква» представляет историю шкафа и его создателей — архитектора А. Л. Гуна, и мастера Г. В. Бюхтера.
Наш оружейный эксперт, страстный охотник и коллекционер Николас Лоуренс рассказывает о четырех выдающихся охотничьих ружьях второй половины XIX века: «Трое „англичан“ и один „русский“» — ружья Westley Richards, Purdey, Holland & Holland и ружье Федора Осиповича Мацки. «Британские мастера явили миру ярчайшие образцы оружейного дизайна, установили незыблемые стандарты технического и художественного консерватизма в производстве охотничьих ружей».
Коллекция русских самоваров Андрея Андреевича Лобанова заслуженно считается наиболее полным и представительным собранием, отражающим эволюцию этого уникального отечественного изобретения, как техническую, так и художественную. Алексей Лобанов — сын знаменитого коллекционера и сегодняшний владелец коллекции рассказал «Антикве» о том, что коллекция может быть не только в радость, но и в тягость: «Государственные музеи, понимая культурное значение собрания и трудности частного коллекционера, предпринимали неоднократные попытки приобрести коллекцию. Еще в 1979 году после первой выставки эксперты Государственного Эрмитажа рекомендовали музею приобретение коллекции. Однако до сих пор средств у города не нашлось».
Об удивительной коллекции внеземных предметов рассказывает собиратель метеоритов Евгений Захарчук: «Метеориты делятся на падения и находки. Падение — это когда наблюдалось небесное явление, называемое метеором, сопровождающее полет космического тела, а то, что долетело до поверхности Земли, называется метеоритом. Находка — это найденный метеорит, падение которого не зафиксировано — либо не заметили, либо заметили, но сведений не оставили, либо он вообще выпал до появления человека». Самое удивительное для нас в этом рассказе было то, что возраст метеоритов превышает возраст самой Земли, т. е. Нашей планеты еще не существовало, а эти осколки уже неслись сквозь космос!
Автомобильная тема раскрывается в рассказе Игоря Румянцева — знатока ретроавтомобилей, консультанта, эксперта Министерства культуры по предметам техники. «В Ленинграде существовал клуб „Самоход“, объединивший любителей авто- и мотостарины. В советское время, как правило, не существовало больших коллекций. Каждый энтузиаст владел единственным автомобилем, который в первую очередь рассматривался как транспортное средство. Несколько автомобилей в одних руках встречалось крайне редко. Клуб объединял массу умельцев, в основном технических специальностей, способных самостоятельно обслуживать свои машины. Некоторые известные коллекционеры искусства и антиквариата обладали редчайшими моделями».
Наш постоянный автор — адвокат и коллекционер Александр Добровинский рассказывает об удивительном артефакте из своего собрания: «Совершенно очевидно, что, будучи автором такого изображения Ильича, Баканов ни за что не пережил бы 1937 год. <…> Дьявол кроется в деталях, а детали здесь совершенно феноменальные. Начнем с самого Иосифа Виссарионовича, который управляет ладьей СССР — он рулевой. Очевидно портретное сходство гребцов с современниками Сталина: один из них напоминает Зиновьева. Но все лики совершенно иконописные — чистая иконопись по версии 1934 года. Обратите внимание, через какое море проплывает этот корабль, из чего сделаны волны — это совершенно потрясающие гидры. Плывет корабль „СССР“ в индустриализацию. Здесь же Шуховская башня — символ электрификации всей страны».
После лакового миниатюрного Ильича, еще одно изображение вождя. На этот раз из сахара. Сладкий Ленин — редкий артефакт эпохи из коллекции издателя Михаила Сапего: «В 2009 году я делал выставку под названием „Честное слово, красная звезда, Сталина и Ленина обманывать нельзя“. После выставки со мной связалась одна женщина и преподнесла мне в дар удивительный артефакт — бюст Ленина, выполненный из сахара. Выпущен он был в 1960 году, к девяностолетию В. И. Ленина, на Одесском сахарном заводе в количестве трех экземпляров — один хранился в заводоуправлении, второй — в Одесском горкоме партии, а третий отправили в Москву для отчетности. Исполнены они были очень профессионально».
Тему социалистического прошлого продолжает рассказ художника и дизайнера Андрея Люблинского о своей коллекции советских игрушек: «Основные разделы моей коллекции: транспортная игрушка, оружие, солдатики, пластмассовые фигурки животных, резиновые игрушки (их, кстати, достаточно тяжело хранить — они быстро портятся), настольные игры. Механические игрушки у меня тоже есть. Они стоят чуть подороже. Самые ранние экспонаты в моей коллекции датируются пятидесятыми годами ХХ века. Мне интересны недорогие, хорошо сохранившиеся вещи 1970-х — таких у меня больше всего. Я сам раньше занимался дизайном детских игрушек, и достаточно успешно. Да я и сейчас продолжаю заниматься проектированием и производством игрушек, только не для детей».
Коньяк, арманьяк, виски и портвейн — крупнейшая в мире коллекция крепкого алкоголя, оцениваемая в 10 млн. фунтов стерлингов принадлежит Бэю ван дер Бунту. Бэй рассказал «Антикве» об истоках формирования и сегодняшнем дне своей коллекции: «Самый ценный предмет в коллекции — это совершенно особая шестилитровая бутылка коньяка, которая датируется 1795 годом. Это большая, очень известная бутылка. Она особенная. Единственная в мире. Она предназначалась для снабжения наполеоновской армии в походах. Отсюда и большой объем — солдатам Наполеона требовались изрядные дозы!»
Фотограф Алексей Алексеев собирает стереофотокарточки конца XIX — начала ХХ века. «Как только я купил стереоскоп, пришел домой (у меня было всего-то десять карточек) — и выпал из реальности на час. Ведь это уникальный шанс перенестись в прошлое, увидеть не переодетых современников, а реальную историю. На многих карточках есть описание изображения — интересно читать представление иностранцев о жизни в России. Например, на одной из карточек сфотографирована деревенская изба, крестьянин, сидящий на бревне, и пожилая крестьянка с коромыслом, а на подписи говорится, что это „дача в России“».
Петербургский художник и коллекционер Михаил Карасик рассказывает об альбоме «Индустрия социализма» — вершине сталинской пропаганды тридцатых годов ХХ века: «Лисицкий активно вводит в „Индустрию социализма“ фотомонтажный прием, возвышая его до эпической формы фотофрески. Первая тетрадь „Новое лицо СССР“ начинается с популярного в те годы монтажа ленинградца Михаила Разулевича со сталинским слоганом „Реальность нашей программы — это живые люди, это мы с вами…“. Четвертую тетрадь завершает сюжет, связанный с ФЭДом (советской „лейкой“), — фотолюбитель-великан с камерой в руках на фоне доменных печей. Отмечу, что монументальный язык фотофрески к середине тридцатых уже не был востребован. В „Индустрии социализма“ эти фотомонтажи прозвучали мощным завершающим аккордом».
И в завершение этого номера постоянная рубрика «Барахолка», в которой мы рассказываем об одном из антикварных рынков мира. Наши друзья из Будапешта — Анна Чайковская и Максим Гурбатов подготовили для «Антиквы» рассказ и фоторепортаж о своих прогулках по улице Микши Фалка — будапештской улице антикваров: «Разглядывая эти прекрасно сохраненные вещи, самое время вспомнить, что Венгрия за ХХ век проиграла две мировые войны, пережила несколько революций и сорок лет побыла страной социализма. Как при этом сохраняются здесь все эти вазочки-ложечки — одна из главных будапештских загадок. Но то, что пласт материальной культуры, прежде всего XIX и ХХ веков, здесь обширен и весом — факт».
А вот так выглядит весь номер целиком.
